Игорь Ашманов: С хорошим роботом должно быть не скучно
Управляющий партнер группы компаний “Ашманов и партнеры” и один из самых известных в России специалистов по искусственному интеллекту Игорь Ашманов рассказал РБК Инновациям о том, почему нас всегда будет завораживать потенциал искусственного интеллекта и как этот потенциал реализуется сегодня. Сегодня Игорь Ашманов выступает главным инвестором в двух успешных робототехнических компаниях, одна из которых готовится получить грант, а вторая — стать резидентом фонда “Сколково”, а сам он рассуждает о том, какой переворот ожидает робототехнику в ближайшем будущем и о том, каким должен быть робот, чтобы нравиться человеку.
— Что такое искусственный интеллект сегодня?
— Для меня искусственный интеллект — это набор методов оптимизации, которые позволяют имитировать человеческие функции для того, чтобы машина могла выполнять человеческую работу. Люди часто переносят на понятие искусственного интеллекта ту романтику, которую они увидели в голливудских фильмах. А потом мы можем наблюдать очень интересный эффект перехода инструментов искусственного интеллекта из “романтической” в бытовую. Мы не задумываемся об этом, но, например, Яndex — это программа искусственного интеллекта, которая реализует довольно сложную функцию когнитивного поиска. Поскольку программы искусственного интеллекта везде, то никто и не задумывается, что там внутри. Например, простейшая программа подбора окончания слова Т9 в мобильном телефоне — это очень сложная программа искусственного интеллекта. И дело не в том, что она сложная в программировании, но ее было сложно придумать и сложно подобрать к ней данные. Мы просто привыкли к этому, и перестали видеть.
Если Вы задумаетесь, то 50 лет назад проверять орфографию или искать что-то мог только человек. Как только функция имитации человеческой деятельности реализовывается, она немедленно теряет романтический флер и переходит в прагматическую область. Сейчас распознавание символов, распознавание образов крылатыми ракетами, распознавание речи в некоторых устройствах уже почти неинтересны. На сегодняшний день сложными и по-прежнему «романтичными» кажутся, пожалуй, только машинные переводы и общение на естественном языке, потому что это пока сделать не удается.
— Что заставляет ученых постоянно тестировать “человекообразность” роботов?
— Во-первых, учеными всегда движут амбиции. Человек — это самое сложное, с чем мы имеем дело в повседневной жизни, более сложных явлений вокруг нас нет, если не считать Бога. Изобразить что-то по-настоящему человеческое — это Эверест робототехники, самая высокая задача. Можно ведь ограничиваться простыми функциями и добиваться своей цели, но это не интересно.
Во-вторых, есть определенное количество мест и процедур, где нужен именно человек. Например, вопросно-ответная система: бронирование отелей, покупка авиабилетов. Отвечать на вопросы и помогать может или достаточно хорошо обученный штат помощников, или виртуальный собеседник.
Ну и в-третьих, людям гораздо приятнее общаться с другим “человеком”. Мы охотно переносим на виртуальную сущность робота человеческую личность, верим и принимаем предположение, что на той стороне с нами общается живое существо. Это стремление к общению — заложенная в прошивку человека функция. И именно поэтому возникает необходимость облекать общение в человекообразную форму. Можно предположить, что со временем общение с электронными устройствами перейдут именно в человекообразную форму просто потому, что для человека это наиболее естественная модель. Голосом мы говорим быстрее, быстрее и воспринимаем ответ.
— Расскажите о созданном вашей командой Webot’е.
— Хороший робот удаленного присутствия должен быть таким, чтобы ты забывал, где сидишь, верил, что ты в том месте, которое видишь на экране. Сейчас один из наших проектов,Webot, робот виртуального присутствия, ждет начала мелкосерийного производства. Пока есть пробная партия, всего 10-20 штук, а мы планируем следующим шагом сделать первую сотню. Но даже сейчас робот зарабатывает: пока его сдают в аренду на выставки, в художественные галереи. В будущем это будет такая штука, которая даст возможность виртуально поприсутствовать почти где угодно. Вы сможете зайти на сайт, встать в очередь и получить доступ к роботу в любом историческом месте. И кто-то из американской глубинки, из Техаса, за $40 в час сможет, например, покататься по Красной площади так, чтобы самому выбирать маршрут, смотреть по сторонам, слышать звуки.
Наша мечта — сделать так, чтобы Webot использовался в корпоративном мире. Например, для удаленного присутствия на совещаниях или чтобы руководитель мог походить по офису, посмотреть, что происходит, доехать в большой зал на совещание. Сейчас мы дорабатываем умение этого робота самостоятельно возвращаться на базу: чтобы покатавшись по офису, его можно было оставить, и он бы сам нашел дорогу назад. Для этого нужно доработать его системы распознавания и запоминания местности и маршрута, чтобы он мог потом самостоятельно его воспроизвести. Еще у нас есть идея предложить этого робота крупным супермаркетам в качестве мерчандайзера, чтобы он ездил и проверял, как разложены товары.
— Каковы финансовые перспективыWebot?
— Пока мы планируем продавать робота корпорациям по 165 тыс. руб., и при этом мы понимаем, что должна быть дешевая версия для частных пользователей, например, за 20 тыс. руб. Для того, чтобы говорить об успехе, компания должна продавать многие тысячи роботов в год, а уж дальше посмотрим.
— В каких еще проектах создания роботов вы задействованы сегодня?
— Наш второй робот-проект — это Лекси, который придуман был специально для того, чтобы стоять на столе и непрерывно общаться с человеком. Мы стремимся создать робота, который мог бы приблизиться к общению на естественном языке, сделать то, что до нас пока не удавалось другим. Начинку для “мозгов”, или базу знаний Лекси полностью делает компания “Наносемантика“. У Лекси нет задачи продавать, зато в нем должно быть много общечеловеческого, чтобы было нескучно. В нем будут не только полезные функции: новости, погода, пробки, калькулятор, будильник, напоминание о днях рождения, Википедия, интеграция с социальными сетями, но и много “человеческого” — эмоции, настроение. Уже сейчас Лекси умеет управлять бытовой техникой, вы можете сказать “Лекси, выключи лампу” и протокол устройства позволяет включать и выключать лампу, ориентируясь на ту команду, которую робот получил голосом.
У Лекси есть настроение, он может обижаться, сердиться, уставать. С технической точки зрения, это переменная от 0 до 100, и все ответы робота зависят от этой переменной. Если показатель составляет 100 баллов, ответы будут более жизнерадостными, если 10, — то его реакция скорее похожа на “Не трогай меня”. Лекси может устать, например, если ты просишь одно и то же, например, “Расскажи мне новости, а еще новости, а еще”. Но со временем эта усталость “сбрасывается” и настроение устанавливается на “нейтральное”.
Сейчас робот находится на стадии создания прототипа, который должен быть полностью закончен к октябрю. Тогда мы сможем приступить к подготовке производства первой партии. Лекси сегодня на российском рынке абсолютно уникален тем, что работает с русским языком. В команде “Наносемантики” работает команда, в которой около 20 лингвистов. Все они заняты в проектах по созданию и поддержке виртуальных консультантов для крупных корпоративных клиентов. Их опыт позволяет решать самые разные задачи для Лекси, потому что его характер, настроения — все это должно отражаться в выборе слов.
Для того, чтобы реализовать максимально естественное общение, нужны качественные системы распознавания речи. Здесь не получилось обойтись решением на уровне софта, и мы делаем специальную звуковую карту. Это важно, потому что с роботами наших конкурентов можно разговаривать только с очень близкого расстояния, а наша звуковая карта позволяет говорить и с пяти метров. И еще у Лекси есть система акустического эхо подавления, поэтому он не будет пытаться распознать то, что говорит сам. Его можно перебить: например, если Лекси рассказывает сказку, то необязательно слушать его все 4 часа. Этого можно добиться только разработкой собственного железа.
— Что должен уметь делать робот, чтобы его купили?
— Никто не знает, что должен делать робот. И рано или поздно кто-нибудь сделает для роботов то, что Стив Джобс сделал для смартфонов — придумает абсолютно убедительный приятный способ использования существующих технологий. Например, способ использования домашних роботов пока не придуман: то ли это полезный помощник, секретарь, дворецкий, то ли это собеседник, а, может быть, это “умный” дом, который управляется голосом. Сегодняшний недостаток роботов может быть вот в чем: они заявляют общение как одну из своих главных “фишек”, но при этом общения не выдерживают. Человек начинает общаться с роботом, и выясняется, что робот слаб и примитивен, объем его интеллекта недостаточен, количество вариантов ответов невелико.
— Как будет развиваться рынок роботов в будущем?
— Это трудно ощутить, но совершенно ясно, что следующий большой взрыв, такой, как был с программированием в 90-х, потом с интернетом, потом со смартфонами, будет и в робототехнике. Может быть, таких взрывов будет несколько: есть такой термин — “технологический торнадо”. Вот этот рыночный технологический торнадо обязательно в робототехнике произойдет. Собственно, он уже начинается, уже есть огромный спрос на роботов.
Однажды мы сидели в жюри одного конкурса с Игорем Агамирзяном, и он сказал, что рыночные взрывы происходят там, где за несколько лет до этого сложилось устойчивое профессиональное сообщество гиков, которые что-то разрабатывают, не выводя на рынок, тусуются между собой, как было с персональными компьютерами у Джобса и Гейтса. Он сказал, что такую очень правильную тусовку видит сейчас в 3D-принтерах и, конечно, такая тусовка есть в робототехнике. Она небольшая, но большинство тех, кто там работает, добывают где-то деньги на железо, комплектующие и на жизнь, но все это происходит в основном на энтузиазме. Для нас это признак того, что в определенный момент оттуда явится что-то, что станет рыночным, взорвет рынок.
Часть нитей, из которых получится что-то очень успешное, обязательно должна быть некоммерческой, без энтузиазма здесь не обойтись. Этого больше в Америке потому, что там больше обеспеченных детей, которым прямо сейчас не нужно зарабатывать на жизнь, больше свободных рук, голов больше. Но и у нас сейчас довольно много этого. Есть люди, которые просто могут делать это по вечерам, могут просто, как в моем случае, добыть где-то деньги небольшие и продолжать делать. Вот это полупрофессиональное, полугиковское сообщество — оно уже есть в робототехнике. Это говорит о том, что дальше произойдет какое-то осознание всеми способов использования домашнего робота, и произойдет взрыв, они начнут продаваться.
Компания-разработчик робота виртуального присутствия Webot (“Викрон”) готовится получить грант Сколково, а разработчики настольного робота Лекси в процессе оформления статуса резидента Сколково.
Директор по проектам кластера информационных технологий фонда Сколково, главный роботехник фонда Сколково Альберт Ефимов: “Игорь Ашманов— один из наиболее успешных российских технологических предпринимателей. То, что он фокусирует усилия талантливых молодых ребят на робототехнике и, говоря шире, киберфизических системах — очень важный знак для всей нашей “гиковской” тусовки. Системы которые сейчас задумываются, роботы, прототипы которых сейчас собираются в гаражных лабораториях, хак-спейсах в Сколково и по всему миру, могут кардинально изменить мир к лучшему. Исследования говорят, что создание роботов не вытесняет рабочие места, а наоборот их создает. Только это более высококвалифицированные рабочие места — создателей роботов, инженеров по сервису роботов и др. Важно, чтобы эти рабочие места создавались в России. Хорошо, что есть предприниматели которые видят этот тренд!”
По материалам РБК
Последние комментарии